Мое каждое лето уже который год начинается или заканчивается поездкой на море, конечно же, Черное. Излюбленное место – город-курорт Сочи с его многочисленными пляжами, великолепными, захватывающими дух пейзажами, а с недавних пор и впечатляющими спортивными объектами. Возвращаясь домой, я наслаждалась воспоминаниями прошедшего отпуска и с трепетом в душе ожидала следующего отъезда в любимую жаркую сторонку. Но лето 2014 года я ждала с особым нетерпением, так как в заветном конвертике с маркой РЖД лежали билеты, указывающие мой счастливый маршрут – Владимир-Красноярск. Так, спустя 12 лет, я возвращалась домой…

 Отправка

Мое путешествие на Родину началось 22 июня – в мой собственный День рождения. Принимая многочисленные поздравления лично, по телефону, и через социальные сети, я ловила себя на мысли, что в этом году я получила самый прекрасный подарок, о котором только может мечтать человек, не ступавший на родную землю столь длительное время. Причем, настроение мне не омрачала ни плохая погода, которая никак не соответствовала концу июня, ни мой на одну ногу загипсованный ребенок, который умудрился сломать большую берцовую кость, аж в двух местах, накануне поездки, но при этом мужественно и почти уверенно держался на костылях и наравне со всеми отправлялся в дальний путь. И вот будничный голос администратора Владимирского вокзала возвестил нас о том, что на пятую платформу второго пути прибывает поезд №92 сообщением Москва — Северобайкальск, наш счастливый поезд, который через трое суток доставит нас в географический центр России.

Путешествие на поезде – это уже само по себе маленькое приключение, плацкартный вагон, как отдельный мирок, где существуют свои правила и законы, а отличительной от поездки в отдельном купе особенностью является крайняя близость и дружелюбие большого количества посторонних людей, волею судеб собранных в одном месте. Стоит сказать, что наша компания сразу расположила к себе всех близлежащих бабушек и тетечек, ведь ребенок в гипсе — зрелище удручающие. И даже грозные дембеля десантники, ехавшие в соседнем вагоне, не смогли остаться равнодушными и успокоились только тогда, когда до отвала накормили «бедненького ребенка» вкусным нижегородским мороженым. А вот сам обладатель переломанной ноги всю дорогу чувствовал себя прекрасно, на долгих остановках умудрялся выходить и любоваться вокзалами нашей необъятной родины, а на стоянках поменьше мы успевали проводить с ним фотосессию, чем вызывали бурный восторг наших постоянно меняющихся соседей.

 За трое суток через всю страну

Кольчугинцы, которые узнавали что в Красноярск я еду на поезде, в ужасе закатывали глаза: «Ты с ума сошла, трое суток трястись, что ты все это время делать будешь?!» Не спорю, на самолете конечно комфортнее, четыре часа на высоте 10 000 метров и ты уже ступаешь на сибирскую землю, но ведь поездка на поезде гораздо интереснее. Засыпая в крупнейшем городе центра нашей страны, ты просыпаешься на подступах к Уральскому региону, а уже вечером любуешься красотами Центральной Сибири. А природа за окном… То и дело меняющиеся пейзажи – равнины, горные системы Урала, изгибающиеся реки и причудливые озера, красивейшие таежные леса. Самым ярким моментом для меня стало утро 25 июля, проснувшись особенно рано, из-за 4-часовой разницы во времени с Владимиром, я выглянула в окно и поняла – я дома. За пыльным окном медленно и величаво проплывали высокие холмы, покрытые густым темнохвойным лесом, а до самого Красноярска поезд сопровождала извилистая речушка, которая то убегала в глубокие таежные заросли, то показывалась вновь.

Красноярск – город интересный. Он стоит на двух берегах могучего Енисея, а Красноярский край является вторым по площади субъектом нашей страны. Это крупнейший культурный, экономический, промышленный и образовательный центр Центральной и Восточной Сибири. Несмотря на то, что в городе живет больше миллиона жителей, в нем удивительно мало высотных зданий, и поэтому небо кажется бескрайним и очень близким. Загруженность на дорогах приличная, поток машин не ослабевает ни днем, ни ночью, но ни о каких пробках и речи не идет – водители вежливые, уступают друг другу, не подрезают, а замешкавшегося шофера терпеливо ждут. Приветливость, внимание, доброта, уважение к совершенно незнакомым людям — все эти качества присущи характеру сибиряков, которые очень отличаются от жителей средней полосы. Ну и, конечно же, абсолютно все жители Сибири очень гостеприимные. Это нашей компании довелось прочувствовать на себе на протяжении всех 11 дней, что мы провели на моей Родине. Но для начала нам необходимо было туда добраться. Мало того, что мы почти трое суток «пилили» из Владимира до Красноярска, еще более двенадцати часов нам понадобилось, чтобы доехать в маленькую сибирскую деревушку под названием Мотыгино – места, где я родилась и выросла. И стоит отметить, что это путешествие стало не менее грандиозным, чем поездка на поезде.

 «Дышите реже, моргайте уже!»

От Красноярска до Мотыгино – 550 километров по ухабистым дорогам, прорезающим густые таежные массивы, и три речные переправы – через Енисей, Тасееву реку и Ангару. И чем дальше мы уезжали от Красноярска, тем реже попадались нам населенные пункты  и автомобили, и все меньше хотелось выходить из уютного салона авто. На улице нас упрямо поджидали сибирские комары и, еще хуже, мошка. Мой брат, коренной таежный житель, так нам и сказал: «Дышите реже, моргайте уже». Но мы все-таки успели накормить кровопийцев, когда попытались в ожидании очередного парома, который неторопливо возвращался с другого берега, покидать удочку в воды Енисея. Нам, с непривычки, не удалось одновременно держать снасти и отмахиваться от комарья и мы в спешке заскочили обратно в «японку». А вот уже забравшись на паром с гордым названием «Русь», мы все, в том числе и загипсованный кольчугинец, выбрались наружу – скользить по водным гладям сибирских рек настоящее удовольствие. Ангара – река уникальная, поражает своим разнообразием. Только здесь можно увидеть и тихие протоки, и бурлящие порожистые места. А по берегам реки тянется вековая тайга – сосны, пихты, кедры и другие хвойные деревья. Я вспоминаю, как много лет назад, мы, еще живя в Сибири, сплавлялись по Ангаре по 9-11 часов, любуясь на высокие скалы и выглядывавшие из-под воды камни. Вспомнилась и давняя легенда, которую знают все, кто живет тех местах, о том, как разгневанный отец Байкал кидал камни, пытаясь преградить дорогу своей единственной дочери Ангаре, которая убегала от него к возлюбленному красавцу-Енисею. И эти камни, самый большой из которых носит название Шаман-камень, до сих пор торчат из бурных ангарских вод и напоминают о красивейшей истории любви.

 Купание кольчугинца в гипсе

Говоря о сибирском гостеприимстве, я нисколько не преувеличиваю: все, даже малознакомые люди, обязательно приглашают в дом, стараются угостить и напоить гостя, при этом искренне радуются встрече. В перерывах между посиделками у родных и друзей, мы все-таки успели насладиться, можно сказать, экстремальным отдыхом. Во-первых, нам напомнили, что от дома далеко уходить нельзя – вполне вероятна встреча с медведем. Так как деревня окружена тайгой, появление зубастого зверя практически на крыльце дома не является чем-то необычным. Поэтому по одному там не ходят, тем более в лес или на реку. Во-вторых, носа на улице там лишний раз не покажешь еще и из-за вышеупомянутых кровососов. Выйти на улицу можно только после того, как выльешь на себя полфлакона антимоскитного средства — и то сибирская, закаленная мошка и комарье уже через несколько минут, принюхавшись к импортному запаху, начинают грызть тебя с удвоенной силой. Настоящие сибиряки, живущие в тайге, на охотничьих заимках используют в этом случае деготь, причем самовыгнанный. Мы к таким мерам прибегать не стали — уж больно резкий запах, а с водой в Сибири напряженка, заказав ее, терпеливые мотыгинцы ждут заветной бочки по несколько дней, поэтому первую половину отпуска мы ходили искусанные, местами опухшие и постоянной чешущиеся. Но ничто не смогло испортить нам эти прекрасные дни. Первым делом мы решили искупаться в Ангаре — пляжей как таковых в Сибири нет, в деревне на берегу везде стоят лесозаготавливающие предприятия и пристани, там купаться невозможно. Для того, чтобы понежиться в сибирской водичке, мотыгинцы выезжают на острова. Ангара — река широкая, в некоторых местах ширина ее достигает 12 километров, а посреди ее вод располагаются многочисленные острова – такие небольшие кусочки рая, куда не долетает проклятая мошка, а горячий желтый песок и  чистейшая вода производят впечатление заморского курорта. Кстати, мой загипсованный сынок тоже принимал участие в купании – когда еще доведется побывать в таком месте! Ногу мы тщательно упаковали в полиэтиленовый пакет, замотали скотчем и водрузили на надувную подушку, остальным же телом ребенок лежал в воде. На купание это вряд ли было похоже, скорее на отмокание, но ребенок был счастлив, а это самое главное. Кстати, несмотря на «костяную ногу», путешественник не отказывал себе ни в чем – вместе с остальными ребятами играл и бегал, и причем даже быстрее чем его двуногие братья, забирался по лестнице на второй этаж, для этого он использовал пятую точку, и скорость подъема и спуска развивал приличную, а также умудрялся вперед всех усаживаться в УАЗик, при этом без посторонней помощи. Скоро гипс перестал быть для него обузой, а наоборот, добавлял новых эмоций – ему было позволено абсолютно все, и каждый норовил его пожалеть и приласкать.

 Внимание! Рыбный стол!

Еще одним прекрасным местом нашей высадки стала скала «Гребень» — огромная, напоминающая голову динозавра, прикорнувшего у воды. От Мотыгино до этой скалы более сорока минут сплава, место пустынное, даже немного пугающее. Высадив нас на берегу, брат отправился за следующей группой, и мне, честно говоря, стало немного жутко: а вдруг вышеупомянутый медведь решит спуститься к нам с горы, что нам тогда делать, ведь вокруг ни души и транспорта добраться обратно нет… Но постепенно волнение прошло, более завораживающей красоты по-моему трудно где еще найти – уходящие в небо скалы, покрытые густым лесом и бескрайняя Ангара. Кажется, что время там останавливается, во всяком случае, нахождение там заставляет забыть обо всем на свете. Лишь иногда тишину нарушали жужжащие моторки с рыбаками, да проходящие мимо катера, тянущие свои плоты, капитаны которых, завидя людей на берегу, приветствовали нас гулкими сигналами. Кстати, из свежепойманного хариуса, которым славятся те места, мы наварили вкуснейшей ухи, причем по всем правилам – с горящим полешком и стопочкой горячительного напитка.

Вообще, рыбалка там изумительная, хотя сами сибиряки отнекиваются, мол, рыбы мало сейчас, экология плохая и все прочее. Но вот кольчугинцам, которые впервые посетили те места, еще никогда не доводилось видеть «маленького» леща на 9 килограмм или 17-килограммовую щуку, а когда мужчины, после пару часов, проведенных на реке, привезли два мешка свежайшего леща, мы просто потеряли дар речи. Мотыгинцы живут лесом и рекой, это их промысел. Пушнина обменивается в Красноярске на деньги, причем неплохие, мясо и рыба дают возможность прокормиться всей семье. А некоторые умельцы, сбывая по контрабандному каналу в Китай медвежьи лапы, становятся обладателями целого состояния. Но это конечно незаконно и пресекается правоохранительными органами района. Ну и нас, конечно, рыбой старались накормить до отвала – лещ, щука, окунь, сиг, хариус, линок, стерлядка, байкальский омуль входили в наше каждодневное меню. А я, как истинная сибирячка, отъедалась черемшой – острой травкой с чесночным вкусом, которая растет только в тайге. Из воспоминаний детства любимейшее блюдо из соленой черемшы с сухарями, сметаной и кипятком, по-сибирски – тюря.

 Домой с сибирской пихтой

Детство мое прошло в чудесном крае, но вот красоту этих мест я начала замечать только после того, как уехала из Сибири. Гуляя по родным уголкам, я испытывала щемящее сердце чувство тоски, пыталась запечатлеть каждое памятное для меня местечко. Побывала в школе, где прошла моя другая, особенная жизнь, с удовольствием пообщалась с учителями и своими одноклассниками. С тех пор, как мы виделись последний раз, кажется, прошла целая вечность, но мы по-прежнему остались близкими друг другу людьми. Что еще интересно, в Сибири мне удалось повидаться со своими коллегами – сотрудниками газеты «Ангарский рабочий», эту четырехполоску я помню с детства, но я раньше и подумать не могла, что в будущем буду так близка к деятельности редакции. Кстати, на страницах одной из июльских газет вышел мой небольшой материал о новом федеральном законе об оружии, это, так сказать, небольшая моральная поддержка для моего брата – сотрудника Мотыгинского ОВД, которому помимо того, чтобы ловить браконьеров, приходится еще осваивать и журналистское дело.

Уезжали из Сибири мы одновременно и с радостью, и с грустью, а еще с целым багажом сибирских гостинцев. В Кольчугино мы привезли целый мешок копченого леща (вся свежепойманная и замороженная рыба улетела самолетом заранее), кедровых орехов, серы – хвойной смолы, которую в детстве мы любили пуще всяких бубль-гумов, а еще пару маленьких пихточек и целую сумку черемшы. Все трое суток, что мы добирались обратно, наши соседи по вагону с недовольством озирались по сторонам, принюхиваясь к странному чесночному запаху, который разносился по всем отсекам. А мы, в свою очередь, упрямо делали вид, что сами не знаем источник аромата и вместе с остальными задавались этим вопросом…

А. Комарова