До безумия скромная радость В том, что просто живу и пишу…

Александр Бебенин своей жизнью подтверждает известное высказывание: где родился – там пригодился. Так получилось, что музыкальное образование и первое признание как автора и исполнителя он получил в Беларуси, но профессиональной педагогической деятельностью, авторской песней и вокальной карьерой всерьез занялся в Кольчугине. Оттуда же, из Беларуси, его жена и муза – Наталья. А семейное гнездышко супружеская пара свила в поселке Раздолье, и в этом гнездышке, кстати, сегодня подрастает их сыночек Николай — удивительно музыкальный мальчуган…

bebenin..Когда-то таким же музыкальным и впечатлительным ребенком был и сам Александр. Родился он в Кольчугине, до 9 класса учился в Стенковской школе, а вдохновила его на первые поэтические строчки не первая любовь, как обычно, а красота родной природы…

— Стихи я начал сочинять, как только научился писать, — рассказывает Александр. — А класса с седьмого-восьмого освоил гитару. Ее мне тогда одолжили знакомые, гитара была простенькая, струны как проволока – как вспомню, плакать хочется… И начал бренькать. Сначала на трех аккордах, потом на четырех, пяти и так далее. В процессе увеличения количества аккордов родители поняли – надо покупать гитару… Вот с тех пор я с гитарой не расстаюсь, сегодня играю на хорошем инструменте…

— Саша, а когда появилось авторское?

— Еще когда я освоил три аккорда, стал набрасывать первые песни. Но у меня строго отделены стихи и песни. Стихи – это один чемодан, а песни – другой. И песни у меня пишутся сразу: и текст, и музыка…

— Саша, получается, что именно музыка изменила твою судьбу? Музыка и Беларусь?

— Действительно, так получилось, что отправившись с родственниками в Беларусь, я чисто случайно поступил в колледж искусств имени Соколовского города Гомель на духовое отделение. Конечно, я хотел поступить на отделение гитары, но туда брали только после музыкальной школы, а у меня начального музыкального образования не было. Но на духовое отделение меня взяли, хоть был очень жесткий отбор. Моим музыкальным инструментом был фагот, я играл с симфоническим оркестром, учился в колледже с 1993 по 1997 год, продолжая писать и песни, и стихи. С музыкой не расстался и после окончания колледжа – работал звукорежиссером шоу-программ отеля «Интурист» города Гомель и одновременно выступал как исполнитель. По долгу работы часто пересекался со многими знаменитостями – с Александром Розенбаумом, Валерием Леонтьевым, Ириной Аллегровой, Андреем Макаревичем. С удовольствием с ними общался, а порой и пел.

— Но, наверное, главная знаменитость, которую ты встретил тогда, это твоя жена Наталья?

— Да, встретил ее там, в годы учебы. Можно сказать, что и здесь мне помогла Белоруссия. Потому, наверное, я очень трепетно отношусь к этой стране, …….

— Саша, давай вернемся к теме стихов. Кто был твоим первым читателем, первым слушателем, а, может быть, и первым критиком?

— Это было во времена учебы в колледже, когда нас посылали в колхоз, помогать селу. В неофициальной обстановке показывал свои стихи нашим преподавателям, а среди них, понятно, были очень большие профессионалы в сфере искусства, профессора… Они читали и удивлялись: по твоим стихам кажется, что тебе уже лет сорок! Как так? Видимо, моя лирика – а писал я всегда только в этом жанре – показалась им слишком взрослой! А вообще отзывы были положительные, даже некоторые преподаватели брали мои стихи себе на память. Но стихи свои, по большому счету, я так часто никому не показывал. В основном, песни.

-А что подвигло тебя на то, чтобы сегодня представить свое поэтическое творчество на широкую публику? Тебе хочется чем-то поделиться? Что-то особое рассказать?

— Просто я был бы очень рад, если бы люди увидели в моих стихах частичку самих себя, каких-то периодов своей жизни. Есть у меня сугубо личные стихи, но те стихи, которые я приношу в газету, предназначены именно для широкой аудитории.

— А когда-нибудь ты читал свои стихи для широкой аудитории?

— Такого не было. Но помню, было время, наверное, пару лет, – я входил в Союз писателей Белоруссии.  Но мне, если честно, это не особо было интересно, потому что там строгие рамки, а я пишу, так, как пишется и иногда — ночью написал, а утром читаю, как не свое…

— А желание общаться с другими поэтами есть или тебе хватает себя самого?

— Конечно, есть. Я слышал, в Кольчугине такое объединение есть, почему бы нет? Желание общаться с коллегами по творческому цеху – это нормальное желание. Я потому и влился в коллектив кольчугинских бардов, что для творчества такое общение очень нужно! Кстати, творчество кольчугинских бардов очень впечатляет.

— А кто впечатляет из поэтов-классиков? Есть кумиры?

— С самого детства это Есенин. Очень нравятся Пушкин и Некрасов. Кстати, однажды нашел у себя очень трогательные строчки, написанные в начальных классах: «Я не Пушкин, не Есенин, я простой Санёк Бебенин». А если говорить о кумирах среди авторов-исполнителей, то, конечно, это Владимир Семенович Высоцкий, Игорь Тальков.

— А как домашние относятся к твоему творчеству?

— Жена очень много помогает, даже в духовном плане. Я, бывает, что-то рву, а она начинает популярно объяснять, на доходчивом русском языке, почему это делать не надо. Родители относятся к творчеству сдержанно. Увидели стихи в газете и дали оценку: «Неплохо». Я, честно говоря, не гонюсь за похвалой. Просто хочу поделиться своим творчеством, а понравится или нет – решать читателям.


Пусть хранит дорога
По земле идущих
С дальнего порога
В дни сует грядущих.

Зазвенит игриво
Ручеёк из леса.
Всё вокруг красиво,
Хоть в душе завеса.

По лесам да взгорьям
Полосой пролески.
Сказки – лукоморьям.
В сердце – занавески.

От того в дороге
Нелегко и больно,
Что в родном пороге
Мыслям неспокойно.

Мчался вдоль за ветром,
Вдоль по Беларуси,
Обо мне в посёлке
Помнят только гуси.

Вот такая доля
На мою кручину.
Видно, рвался в поле,
Не в свою малину.

Мокнут у дороги
Вера да надежда.
К новому порогу —
Новая одежда.

***

Заплела в русы-косы тревога
Захудалую грусть у окна.
Камышом тихо шепчет дорога
Да в обочинах спит бузина.

Ранним светом росою холодной
Напои ты меня – не жалей,
Чтобы стал я, как птица, свободный,
В высь взметнув среди сонных аллей.

Ничего-то мне в мире не в тягость,
Ни о чём у судьбы не прошу.
До безумия скромная радость
В том, что просто живу и пишу.

Пилигримная нить откровенья
Тех далёких заезженных лет,
Лишь с годами томятся сомненья,
Где вопросы стегают ответ.

И усыпав цветами дорогу,
Подниму придорожную пыль,
Чтоб однажды вернуться к порогу
В ту далёкую тёплую быль.

***

Если хочешь лететь, то лети.
Не держу тебя и не лукавлю.
Просто лучшие годы в пути
Близким людям на память оставлю.

Не брани ты меня за добро,
Я в достатке свой рок исповедал.
Окуните мой дух в серебро,
Чтоб болезней вовек не изведал.

Что мне нужно?.. Глоток чистоты,
Запах неба на мятном отваре,
Где вчерашнего счастья мосты
Не спалил в бесшабашном угаре.

Если хочешь лететь… Не держу.
Не томи свою душу ненастьем.
Слишком сильно тобой дорожу,
Чтоб обнять тебя новым участьем.

***

Облакам говорю «До свидания».
До чего же ты, даль, хороша!
Я тебя полюбил за изгнанья,
Закусив удила не спеша.

Кто ты? Ангел мой или хранитель?
В омут глаз, аж до звёзд, с головой.
Из вагона смотрю на обитель,
Где когда-то я был не чужой.

Не порука кругами играет,
Не тепло бередит изнутри.
Меня нынче всё больше пугает,
Как перстом делю душу на три.

Бог простит, если только услышит,
Дрожь из уст рвёт судьбу на года.
Лишь кто чист, чистым воздухом дышит.
Тот, кто светел, свет видит всегда.

Не суди одинокого долю,
Не гневи наготой пустоту.
Свят лишь тот, кто, прочувствовав волю,
Раздарил сквозь года красоту.

Так что хватит душою глумиться.
Утешенье не знает границ.
Позволь вдоволь в дороге напиться
Красотою любимых ресниц…

 

Жене Наталье

Разлетелись по миру осколки.
Прошлых лет не отыщешь дороги.
Мы с тобой – одинокие волки.
Оббиваем чужие пороги.

Мы с тобой словно счастье без воли.
Как рассвет с чернотой непогоды.
Счастье, милая, вовсе не в доле,
А от ветра и лётной погоды.

Мне б тебя рисовать да украсить
Самой нежной с небес акварелью.
Только как непогодою скрасить,
Когда дни счёт чеканят капелью?

Не греши и не сетуй на годы.
Молод тот, кто душою на взлёте.
По весне закипят в реках воды,
Снова будем в делах и в заботе.

Да и я не держу в том обиды.
Мы как ветер… Полёт нам дороже.
На банкете небес панихиды
Помолчу… Аж мурашки по коже.

Мне бы вымолвить слово скупое,
Расчесать седину и заплакать.
Это дело, мой друг, не простое.
Не заштопать изношенный лапоть.

Так что пусть небо выплачет в волю
Выжмет насухо тучи шальные.
Вечно нам на двоих делить долю.
Мы с тобой – две крупицы родные.

***

Ты не жди от меня ответа.
Слов напрасных, прошу, не нужно.
Опостылела нынче примета,
То, что было в пути, стало чуждо.

Полетят облака вереницей.
Пригорюнится рожь у леса.
Мне б взлететь над полями птицей
Да забыть то, что я повеса.

Отчего так безумно тянет
В те края, где склонились ивы?
Снова встречей судьба обманет,
Чтоб не видеть, как вы красивы.

Сколько слов заплести в утраты?
Зачерпнуть мимолетным взглядом?
Нет милей мне славянской хаты
И любимых, чтоб были рядом.

Видно, доля моя такая —
Скупость слов с сединой в затылок.
Нет дороже на свете края
С ароматом лесных опилок.

***

Словно в детстве, в мечту улетаю
Между сумрачных ветренных грёз.
Я тебя, милый друг, не теряю.
Просто жить захотелось всерьёз.

Капля в капле, души откровенье
У порога растраченных лет.
Ты мне словно надежда в спасенье,
Прежней жизни обратный билет.

Кувырком по бездонному небу.
Грусть укрою остатками туч.
Я к тебе сквозь невзгоды приеду,
Сорву рифмы с неведомых круч.

Новым днём заискрится дорога,
Свет прольётся ручьями с небес.
Кто рождён в этом мире из слога,
Тот навеки душою воскрес.

***

С прошлых лет облетают грёзы.
Затянула узлы разлука.
Нет с небес ни стихов, ни прозы.
Поволокой на сердце скука.

Пилигримная грусть у дороги.
Чуть качает ковыль рукою.
Километры кромсают ноги,
Обогнув земной шар дугою.

Ни о чём я, мой друг, не жалею.
Книга жизни листает годы.
Сам себе с полуслов навею
Одноликий прогноз погоды.

Чтоб строкою стянуть потуже
Весь багаж, что скопили годы.
Улыбнись отраженьем в луже,
Умываясь слезой погоды.

****

За глаза твои озёр – синие,
За ивовую грусть лозы
Назову тебя милой Россиею
Под раскаты июльской грозы.

Назову тебя ласково Родиной,
Убаюкаю в поле траву.
Напою ароматом смородины
Горизонта черты синеву.

Чтоб вдохнув родников течение,
Заискрились любовью глаза.
Ты моё православное пение,
От которого рвётся слеза.

***

Запалила свечи, сердце обнажила.
Не того встречала, ни о том тужила.

Заискрились очи, обласкали взглядом
Не твои те ночи и не тот, кто рядом.

Проведи ладонью по былой надежде.
Нарядись любовью и живи, как прежде.

***

Сторона ты моя – бедолага.
По душе прокатилась слеза.
Коромыслом сидишь у оврага,
В цвет прудов твоих мутных глаза.

Ты ль меня до слезы не любила,
Не тобой ли дышал наугад.
Ничего от меня не просила.
Была счастлива тем, что я рад.

Помню, как босоногой тропою
Слушал струнный галдёж комаров.
А сейчас с бесконечной тоскою
Ворошу книгу памяти снов.

Не тужи и не сетуй, родная,
Ты такая, как есть, хороша.
Без любви от родимого края
Погибает людская душа.

Понравился материал? Поделись с друзьями!
Подписаться
Уведомить о
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии