Мой хороший доктор

С чего начинается хороший доктор? Только ли с аккуратненького белого халата и диплома об окончании престижного медицинского вуза? Только ли с желания и умения оказать качественную медицинскую услугу? В случае с Ларисой Витальевной Кузенковой хороший доктор начинается уже с тембра голоса, с красивой улыбки, с открытого взгляда. А еще с привычки обращаться к пациентам «мой хороший»… Ее пациенткам все это нужно в первую очередь, ведь так важно в палате гинекологического отделения или роддома увидеть эти добрые глаза, эту улыбку, услышать «мой хороший» и поверить, что все действительно будет хорошо…
Лариса Витальевна выкроила для этого интервью двадцать минут драгоценного времени (сегодня ее дежурство в роддоме), и я очень тороплюсь, задавая свои вопросы. И первый из них – о прошлом, о том, когда моя собеседница решила стать доктором.

Все правильно сделала

— Я не помню, почему, но еще в школе решила, что стану врачом. Начала готовить биологию еще в восьмом классе, читала дополнительные материалы… Не помню, какой музыкой это навеяло, но и не скажу, что это была целеустремленность. Со мной вместе поступала девочка, которая делала это уже в четвертый раз. А у меня такого не было… В родне тоже медиков не было, все – педагоги…
— А специализация?
— Тоже не могу сказать почему, но уже к пятому курсу решила, что буду акушером. Ну вот. Стала. Жалею. Изредка. Когда совсем невмоготу…(улыбается)
— Вы помните первые роды, которые принимали?
— Нет…(шепотом)
— А сколько деток появилось в Ваши руки за эти годы? Это сотни или тысячи?
— У нас около 600-700 родов год, я работаю 24 года, моя – четвертая часть…
— !!!!
— Здорово! Мне и самой это нравится.
— Вы же, наверное, постоянно встречаете своих мамочек на улице?
— Встречаю. И редко кто из них отворачивается – в основном, все очень доброжелательны. Значит, я что-то правильно делаю…

Чтобы рожали…

— Лариса Витальевна, с 2005 года Вы возглавляете акушерское отделение. Даже не буду говорить о том, какая это ответственность и какая нагрузка – оно и так понятно. Хочу спросить, что изменилось за эти годы – в отношении государства к той сфере, которая называется родовспоможение.
— Есть несомненные плюсы, например, введение родовых сертификатов. Не сказать, что это огромная добавка к нашей зарплате, но в любом случае – это добавка. Самое главное – это добавка к оснащению нашего родовспомогательного учреждения. Очень много мы купили на эти деньги того, что нам надо. Но если вначале эти деньги мы тратили по своему усмотрению и выбирали то, что нам надо, то с какого-то этапа эти траты стали контролировать другие службы. И покупать не всегда то, что нам нужно, а порой это откровенно навязанное и не всегда самое лучшее, что мы могли бы себе купить, если бы выбор полностью был за нами. Я думаю, что материнский капитал тоже немаловажную роль играет, потому что сейчас время такое – первых рожать некому (в начале девяностых был демографический провал), а вот третьего рожают. Много и с удовольствием. Я очень это приветствую. И можно сделать вывод: наверное, в стране всё если уж не совсем хорошо, то более-менее… Потому что рожают не только те, кто не совсем разумные, но и разумные планирующие люди. Да, порой надзор со стороны государства за использованием материнского капитала слишком жесткий, выходящий за рамки разумного, но сама идея – помочь маме для того, чтобы она рожала – замечательная идея. Уж не знаю, ориентируются ли мамочки на эти деньги или просто жизнь получше стала – но рожают…

Хороший коллектив

— Кому рожать – есть, а кому принимать роды? Помните, во время визита в наш город губернатора области на встрече с медработниками Вы подняли проблему с акушерами: те, кто работает, уже в возрасте, а новые не приходят… Что-то изменилось с тех пор?
— Ничего не изменилось. Как выпускал Ковров акушерок, так и выпускает. Все обещания о том, что на базе Владимирского колледжа и чуть ли не у нас в Кольчугине организуют курсы акушеров, не подтверждаются. Я не знаю, насколько все это объективно, может быть, не набираются группы, может быть, нет преподавательского состава. Но во Владимирском колледже, вопреки обещаниям, это не случилось. И переучивать фельдшеров скорой помощи на акушеров – предлагался такой вариант – нецелесообразно. Сложно представить себе, как девочка придет фельдшером на скорую помощь, и вдруг у нее включится что-то, и она захочет стать акушером. Такого ни разу не было. Я пыталась кого-то привлекать, но ничего не получилось. В акушерки надо пойти. Это замечательная, но очень специфическая работа. Одна из самых сложных – и эмоционально, и физически. С любой стороны. Сюда надо прийти и хорошо понимать, в какой круговерти всю оставшуюся жизнь ты будешь вертеться. И сколько это потратит твоих энергетических сил. Я слышала, что кто-то из наших уже учится на акушера, может быть, они придут.
— А пока?
— А пока старый состав. Те, кого я успела подготовить, на определенном этапе улетают. Как только почувствуют свои силы, уезжают в Москву на хорошую зарплату. Но все равно у нас хороший коллектив, и они меня не подводят. Если я прошу хотя бы на летний период помочь, они помогают. Даже при этом работая в Москве…
— Кстати, какой по численности ваш коллектив?
— Около сорока человек: врачи, акушеры, медицинские сестры, в том числе и детские, и санитарочки. Это с учетом гинекологии, ведь мы считаемся акушерским отделением с гинекологическими койками.

Здоровье девочек

— Помимо того, что Вы заведуете этим отделением, Вы еще и ведете прием как детский гинеколог…
— Как начала с давних пор вести детскую гинекологию, так никак с ней не расстанусь. Но я и не жалею. Мне она тоже нравится.
— Лет десять назад Вы давали интервью нашей газет именно как детский гинеколог, мы тогда много говорили о здоровье девочек, об основных проблемах, с которыми они сталкиваются… Скажите, за прошедшие десять лет здоровье девочек изменилось?
— Изменилось. Мне не нравится, что сейчас очень много нарушений менструальных циклов. Не в сторону кровотечений, а в сторону отсутствия месячных. Ведь они как дурочки смотрят телевизор и считают, что должны быть худыми и длинными. Ничего не едят и худеют любыми способами. И это приводит к непоправимым последствиям. Нарушить эту функцию очень легко, а восстановить, даже без этой пресловутой анорексии, а задолго до нее, достаточно сложно. У меня прямо призыв: все в разумных пределах. Причем, цикл сбивается и у полных девочек, но у них восстановить его зачастую гораздо проще, чем у тех, кто похудел внезапно и намного.
— Лариса Витальевна, если сравнить целомудренность девочек десять лет назад и сегодня?
— Когда я начинала работать, в 1994-1996 годы, я была в шоке. Они меня просто убивали своей нецеломудренностью. Наверное, восемьдесят процентов старшеклассниц тогда жили половой жизни. Потом все выправилось. Это тоже сейчас есть, и было всегда, кстати. Но процент небольшой – в разумных пределах. С ними можно говорить о контрацепции, они хотя бы понимают, что делают.

Когда рожать?

— Те перемены по поводу девочек, о которых Вы сказали, свидетельствуют о переменах и в обществе, и в головах… Люди стали думать — это касается и отношения к первым родам. Зачастую ведь молодые пары не торопятся заводить детей?
— Многие хотят сначала реализоваться, заработать материальные блага. Но здесь тоже не все хорошо. Когда они потом пытаются рожать после тридцати пяти, это чревато многими осложнениями. Всему свое время.
— Говорят, в столице доплачивают женщинам, которые рожают до тридцати лет.
— Это правильно. Чем больше возраст, тем больше болячек. Тем больше риска для вынашивания и родов.
— Скажите, а кольчугинская статистика тоже говорит о преимуществе возрастных родов?
— Нет. У нас все обычно. Есть некоторые индивидуумы, которые приходят с диагнозом «возрастная первородящая» и наш вопрос «Почему так получилось?» отвечают: «Это у нас планируемый ребенок».
— А что Вы скажете по поводу мамочек «за сорок»?
— Если природой задумано, а женщина реализовала – почему бы нет?

Модель

— Возвращаясь к визиту губернатора. Мы все запомнили, когда Светлана Юрьевна, вручая Вам сертификат на оборудование, назвала Вас моделью… Видимо, она была Вами очарована. Хочу спросить – в чем секрет этого очарования? Учитывая Вашу нагрузку, то, что Вы еще хозяйка, мама, супруга…
— …бабушка! Я уже бабушка – у моего сына родился мальчик Миша.
— Тогда я вообще ничего не понимаю. Раскрывайте давайте секрет своей непроходящей юности!
— Я устаю так же, как и все.
— А когда Вы отдыхаете?
— Я, наверное, вообще почти не отдыхаю. Я не умею отдыхать. Прийти и лечь – это когда я совсем умираю. Нет. У меня огород. Я, наверное, отдыхаю при изменении вида деятельности. Просто я, наверное, живу с удовольствием. Мне просто нравится моя работа, мой дом, огород…
— Расскажите о Ваших детях.
— Сын с семьей живет в Подмосковье, работает в Москве менеджером банка. Дочка заканчивает девятый класс, сдает экзамены. Она может быть пойдет в медицину, рассматривает стоматологию. Но акушером стать не хочет. Наверное, просто видит, какая я иногда прихожу… Туда надо очень захотеть прийти работать, чтобы получаемое удовольствие восстанавливало твои силы. Иначе невозможно…
— Что Вы пожелаете своим коллегам в профессиональный праздник? Мы понимаем, как вам всем бывает тяжело, – и не столько от борьбы с болезнями пациентов, сколько от борьбы с больной системой, в которой вы работаете…
— Да, абсолютно так. Я считаю, что нам всем, помимо здоровья, которое нам необходимо, помимо материальных благ, которых мы однозначно достойны, помимо хотя бы терпимых – не говорю благодарных – пациентов, нужно еще и понимание. Нас нужно холить и лелеять, ведь нас так мало. Нельзя на нас так нападать. В подавляющем большинстве мы разумные люди, которые приносят благо и делают много хорошего. И нельзя смотреть телевизор, а после этого приходить и в нас стрелять. Нельзя. Мы все люди. И у нас есть нервная система, которая тоже истощается, потому что мы много и надсадно работаем. Никто из нас никогда и никому не хочет сделать плохо. Просто мы всегда остаемся людьми, которые могут совершить ошибку. Но при этом у нас никогда нет дурных побуждений. Людям это надо хотя бы понять.
…Да, понимания нам всем сегодня не хватает, независимо от сферы деятельности. Кто-то ожесточается от этого непонимания, кто-то начинает мстить, кто-то просто бросает все и уходит… А кто-то утром надевает белый халат, входит в палату, где очередная роженица в страхе потирает ноющую поясницу, и как ни в чем не бывало спрашивает: «Ну что, мой хороший? Будем рожать?»

Понравился материал? Поделись с друзьями!
Подписаться
Уведомить о
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии